Подлинность Этот персонаж был взят из какого-то другого источника. Соответственно, изображение было воссоздано на основе прототипа.
Источник: Мидир, Пожиратель Тьмы Все права защищены. |
|---|
| “ | — Ты всерьёз решаешь пощадить того, кто установил в Эквестрии и Кристальной Империи кровавую диктатуру? Кто был готов совершить любое злодеяние ради блаженных мечт о "вечной ночи"? Кто вызвал полный переполох и хаос среди простых пони? С кого так и веет тьмой? И наконец того, кто едва не убил и изнасиловал твою любимую? — Даркхорс в удивлении вскинул голову.
— Да, — кратко отозвался архидракон. — Ты психопат, — нервно рассмеялся тёмный аликорн. — Я знаю, — заметил Мидир, прежде чем поднять коготь. — И я также знаю, что ты всё это сделал не специально. Моей целью было выкачать с тебя черноту, а не убить. — Но тьма – это же моя природа. — Даркхорс с недоумением покосился на дракона. Мидир на это заявление лишь отрицательно покачал головой. — Я говорю о черноте, Даркхорс. Она часто бывает омерзительней и ужасней самой тёмной тьмы на свете. Тьма не есть зло. А вот если ты впустишь черноту в своё сердце – обратной дороги уже не будет. Обычно не бывает, — подчеркнул он. |
„ |
| — Мидир в диалоге с Даркхорсом после крушения диктатуры последнего | ||
Мидир, известный как Пожиратель Тьмы — архидракон тьмы, созданный Селестией для защиты Эквестрии от Метаморфоза и, чуть позже, от остальных внешних посягательств. Третий по силе дракон после Вальфалка и Эшена. Является искусственным богом.
Был якобы убит Архидемоном во время Финальной Битвы Света, Смерти и Скверны, но на самом деле оказался погружён в долгую кому на многие годы. После выхода из неё заметно переменился в плане внешности.
Биография[]
В далёких 550-х годах на всей Диверспони кипела кровавая и жестокая война. Три гениальных и сильных правителя объединили свои усилия, чтобы выжить в предстоящей жестокой борьбе с окружающими их странами, а как максимум – возвести свои собственные государства в абсолют. Драконий Доминион на Грифонии, Заирское Царство на Зебрике, и Империя Метаморфоза на Эквусе. Этим трём государствам практически удалось поделить между собой всю Диверспони. На Эквусе осталась только Эквийская Конфедерация, включающая в себя все оставшиеся свободные Улья-Королевства, Эквестрию, Кристальную Империю, ЯкЯкистаун и Содружество Пингвинов и Медведей.
Отчаявшаяся Селестия, теснимая Империей Метаморфоза, закрылась в Кантерлотских подземных лабораториях, дабы создать "идеальных существ, созданных для войны и охраны". Она использовала все свои последние критические средства: "гармоничное сопряжение", которое Селестия заполучила в дар от Хармони за заслуги Хранителя Эквуса и Диверспони; "тёмная эссенция", дарованная ей от воскрешённой на время Даркнесс в качестве заслуги за свои старания; "солнечный магнетизм", также доставшийся ей от погибшего Соляриса, ангела Хармони, сошедшего с ума после завершения Похода Найтмера.
Десятки лет Селестия проработала в лабораториях, создавая сверхсуществ, превосходящих её по силе в несколько раз. Первый, созданный из "гармоничного сопряжения", носил имя Разикаль, и он был отослан на Зебрику с целью остановить Мауи; мощный "солнечный магнетизм" породил на свет Нергиганте, ставшего заклятым врагом Бреф Майнда; а из последней, "чёрной эссенции", был рождён Мидир, пожиратель тьмы и черноты. Это произошло в 554 году, когда война была в самом разгаре, а территории Империи, Доминиона и Царства достигли своего максимума. Разикаль, Нергиганте и Мидир были рождены для того, чтобы остановить угрозу в виде определённого государства. Селестия ещё при рождении заложила в них необходимые знания, и затем применила "дыхание жизни" – также дар, доставшийся от Хармони, позволяющий переформировать космическую энергию в подобие души.
Мидир стал стражем и хранителем Эквуса. Молодой архидракон подавал огромные надежды и показывал способности буквально божественного уровня. Да даже не всякий бог бы мог настолько искусно управлять собственными силами и применять их в нужном месте и нужное время. Сперва он участвовал в мелочных битвах и небольших стычках с чейнджлингами Метаморфоза, но потом постепенно он становился всё сильнее и мощнее, архидракон стал появляться во всех крупных и серьёзных битвах, всегда принося победу конфедератам. Его способность подминать под себя души живых существ пугала как метаморфозцев, так и солдат конфедерации, но Мидир никогда не пресекал черту и всегда оставался верен Селестии. В процессе войны архидракон задавался одним вопросом – кто он таков на самом деле? Является ли он просто "живым оружием" Селестии или же он такая же личность, как и простой пони-солдат, защищающий свою родину? И что будет после всей этой войны?
Он стал настолько большой угрозой для Империи, что на его поимку лично вызвался Метаморфоз. Первое столкновение Метаморфоза и Мидира произошло в Третьей Битве за Вракс. Божество чейнджлингов и архидракон столкнулись под столичным Ульем, где и завязался бой. Первый бой Метаморфоз проиграл, но нанёс Мидиру сильнейшие ранения и истощил его, после чего отступил. Битва за Вракс завершилась победой Конфедерации, но было убито до сотни тысяч существ как со стороны Конфедерации, так и Империи. Метаморфоз восстановился относительно быстро, а вот Мидир от полученных травм задержался, из-за чего не смог временно принимать участие в некоторых крупных битвах.
С тех пор столкновения Метаморфоза и Мидира участились. Всего между ними было шестнадцать крупных боёв и ещё десяток более мелких столкновений. С переменным успехом во многих баталиях выигрывал архидракон, но лишь по той причине, что Конфедерация практически не принимала никаких ответных контратак, за исключением того, если фронт оказывался совсем прорван и не защищён, а решила укрепиться на оставшихся территориях, в чём Конфедерации и помогал божественный дракон. Несмотря на вражду и частые столкновения, Метаморфоз был очень заинтересован в архидраконе, в его потенциале, мощи, возможностях. Пожалуй, Мидир стал одним из немногих соперников, которых божество чейнджлингов уважало, а уважало оно очень немногих.
Архидракон твёрдо пообещал, что поставит точку в этом противостоянии. В 614 году произошла последняя семнадцатая битва между Мидиром и Метаморфозом. Дракон, увлёкшись, попал в западню божества чейнджлингов. Он был отрезан от основных сил и ему пришлось принять бой. Спустя кровопролитный и долгий час Метаморфоз в последний момент умудрился нанести поглощающий удар, окончательно вырубивший архидракона. Божество вздохнуло спокойно: перед ним был его поверженный закадычный и заклятый враг.
Мидир был заключен в подземелья Метаморфоза и, казалось, был усыплён навечно. Метаморфоз в течении нескольких лет беспрепятственно изучал его природу и возможности, но в итоге пришёл к выводу, что полноценный контроль над драконом без использования Энергии Любви практически не представляется возможным. Он оставил Мидира в подземельях, дабы найти другой способ подчинения и перевода врага на свою сторону.
Однако уже в 633 году на Англосанту, столицу Империи Метаморфоза, было совершенно нападение. Кризалис приняла бой с Метаморфозом, в ходе которого весь Улей, в том числе и Подземелья, оказались разрушены. Мидир проснулся после долгой спячки, но он был ещё пока слишком ослаблен воздействием магических усыпляющих установок подземелья. Тем не менее, он смог помочь Кризалис в бою, подпалив Короля, а затем и отогнав подошедшие к Улью войска Империи. Королева одержала верх над божеством чейнджлингов, буквально расщепив его оболочку и оставив на его месте только слабые сгустки божественной энергии. В дальнейшем Мидир помогал добить ослабевшую от такой потери Империю и освободить весь Эквус от гнёта чейнджлинговского божества.
Когда конфедерация освободила захваченные чейнджлингом территории, Мидир отправился на дальний юг к Драконьему Доминиону, чтобы вернуть все захваченные ими земли обратно Эквестрии. Но Мидир не знал, что на тогдашних драконьих территориях пребывал сам Бреф Майнд. Произошло столкновение. Первое столкновение Мидир проиграл и едва не был временно захвачен магией разума Брефа, но, к счастью, смог ретироваться и начать медленное восстановление. Это сдержало Мидира от посягательств на драконью территорию, но Конфедерация уже начала наступать на приграничные земли с Доминионом. На море и в небесах разгорелись крупномасштабные битвы Конфедерации с Доминионом и Царством.
Через некоторое время Мидир присоединился к захвату земель драконьего доминиона. Он снова встретился с Бреф Майндом, но, в отличие от предыдущего раза, смог детально подготовиться к нему и к его атакам. И, хотя Бреф показывал не весь свой арсенал, и Мидир не знал, на что Бреф ещё способен, он смог одолеть драконьего повелителя. Он ранил Майнда и заставил его отступить из земель, вместе с остальными драконами. Мидир вместе с конфедератами занял юг, но Бреф нанёс ему серьёзные ранения, из-за чего Мидир на некоторое время впал в спячку.
Архидракон тьмы принял участие в дальнейшей кампании против Брефа и Мауи, даже когда Эквус оказался полностью освобождён. Он участвовал в особо крупных морских, воздушных и сухопутных баталиях. Медленно, но верно Доминион и Царство теснились без поддержки Империи Метаморфоза. Мидир самолично принял участие в последней битве с Бреф Майндом вместе с Нергиганте, Селестией, Луной и Крукед Биком. Также хранитель Эквуса был отправлен на Зебрику, помогая Разикалю разобраться с элитной гвардий Мауи и добраться до неё самой.
И только потом после всего этого на Диверспони установился мир. Более ста лет шла Мировая Диверспонийская Война. Она забрала более сорока миллионов жизней, истощила государства и планету, но мир Хармони переживал и не такое. За свои заслуги Мидир, Нергиганте и Разикаль были награждены и стали вечными стражами своих материков: Нергиганте охраняет Грифонию, Разикаль стоит на страже Зебрики, а Мидиру была отведена роль хранителя Эквуса.
Дракон был несколько обескуражен нынешним положением. Война кончилась, воевать не с кем, тьма ещё не появляется на материке. Мидир попросил у своей матери Селестии обустроить ему пристанище для дум. Для этого в Ущелье были построены Каменные Залы Тьмы, пристанище Мидира на Эквусе, где тот мог отдохнуть и залечить раны. Мидир желал прекращения войны, установление мира, а своим долгом ставил его дальнейшую охрану. Это была его первостепенная миссия, его создали с этой целью. Но что делать разумному архидракону с собственной волей и желаниями в свободное время, когда яркая, угрожающая материку или его жителям тьма отсутствует?
Он был героем, он был хранителем Эквуса, но это не отменяло того факта, что он был крупнее и сильнее обычного пони в сотни тысяч раз. Он мог нормально показываться только некоторым своим друзьям и военным, но последние опасались архидракона из-за его тёмных и могущественных способностей. А обычные жители и вовсе боялись его, даже несмотря на знание о том, что он является стражем материка. Несмотря на это, он часто был неофициальным гостем на многих мероприятиях и церемониях, выступая в роли наблюдателя и охранника.
Однажды пожиратель появился у всех на виду на официальной церемонии в Кантерлоте. Жители натурально боялись дракона и не хотели его здесь видеть. Некоторые и вовсе начали просить Селестию, чтобы она убрала "её ходячее полу-разумное оружие и не выставляла на показ, ведь война давно кончилась!". Мидир был в растерянности: с одной стороны он действительно считал себя за оружие. С другой, в последнее время он стал ощущать нечто большее, чем может ощущать простое ходячее орудие.
Архидракон покинул церемонию, а после решил обратиться за советом к своей матери Селестии. "Может ли оружие испытывать чувства и желания?" – таков был вопрос Мидира. Аликорн удивилась вопросу: она не лезла в личную жизнь Мидира и справедливо решила, что за всё время войны он сможет чётко осознать для себя, чего он хочет. Тем более её покоробило сравнение с оружием, хотя сама понимала причины этого. Пинцесса поддержала растерянного архидракона и добродушно ответила: "Ты не оружие, Мидир. Ты – нечто большее. Ты – живая личность со всеми вытекающими. Я не могу решать за тебя, ты должен всё понять для себя сам". Покидал королевский дворец Мидир в полной задумчивости. Он решил уединиться в своём убежище.
В каменных залах он провёл несколько дней, пока не уловил странный шум возле входа. Архидракон ожидал увидеть любого: Селестия, Луна, Визард, братья, недовольная толпа, хоть сам воскресший Метаморфоз. Но он совершенно не ждал того, что там окажется маленькая бело-зелёная пегаска восьми лет. Он впал в ступор при виде этой картины, а пегаска лишь обрадовалась "гигансткому кристальному дракону, которого она так долго искала". Юную пегаску звали Денделайн. Она увидела Мидира на церемонии, а потом вспомнила, что он спас её отца от поглощения самолично Метаморфозом. Пегаска хотела подойти к Мидиру, но тот улетел в неизвестном направлении. Денделайн расспросила отца и Принцессу о том, кто такой этот чёрный дракон и где он находится. И добиралась несколько дней, чтобы сказать спасибо и пообщаться.
Мидир был в недоумении и сперва вообще хотел выпроводить Денделайн, но та упрямо отказалась покидать убежище, заявив, что хочет познакомиться и пообщаться и только потом уйдёт, а еда и одежда у неё есть в портфеле. Архидракон вздохнул, согласившись на условия. Он весело провёл время с пегаской, рассказал ей о себе, о своих братьях и тем, чем они занимаются. Денделайн увлечённо слушала с сияющими от любопытства глазами, и твёрдо заявила, что будет отныне каждую неделю посещать "дядю Дракона". Мидир на такое лишь снова вздохнул, но, кажется, не был против компании, пусть даже и мало что понимающего ребёнка.
Ближайшие годы Мидир провёл время, общаясь с пегаской. Неожиданно даже для самого себя он начал открываться с абсолютно другой стороны. Он был уже не холодным ходячим орудием уничтожения, а нечто большим, как и говорила Селестия. Чувства, желания, яркие эмоции, собственная воля – Мидиру всё это было непривычно, но именно Денделайн помогла ему принять это. Целыми сутками он общался и заботился об энергичной и весёлой пегаске, так и норовящей попасть в какое-либо приключение, на что Мидир лишь терпеливо качал головой, стараясь помочь ей. Даже когда Денделайн выросла и стала работать на воздушной фабрике, она не прекращала встреч с архидраконом тьмы.
В 700-х годах в Эквестрии произошла Гражданская Война между Селестией и Найтмер Мун. Внезапно, но Мидир катастрофически отказался участвовать в ней на любой из сторон, соблюдая строгий нейтралитет. Селестия лишь поморщилась на это, но ей пришлось смириться со свободолюбием архидракона. В этих же годах между архидраконом и выросшей пегаской зародилась лёгкая романтика, перешедшая во взаимную влюблённость. Конечно, он не забывал о своей работе и старался помочь, если Селестии потребовалось: так, именно Мидир однажды бросил вызов Осоре Ями, ученику Сакрэментла, возжелавшему закрепить культ бога Иного Измерения. Он проиграл оккультисту, но нанёс ему смертельные ранения и едва не убил. А самого Мидира вовремя спасли Разикаль и Денделайн.
Во время одного из разговоров пегаска опустила шутку на тему своей старости: что когда подойдёт срок, она хотела, чтобы её останки сжёг сам дракон. Мидир это воспринял всерьёз. Он встал и посмотрел на уже свою любимую пони, сказав всего лишь три слова: "Ты не умрёшь". После чего дракон коснулся её своим когтём, впрыскивая тёмную магию. Он не хотел калечить душу пегаски, а посему всего лишь остановил процессы старения. Это стоило ему внушительной части своей жизненной энергетики, но сам дракон заявил, что нисколько не жалеет об этом. Отношения между Мидиром и Денделайн были настолько яркими и искренними, что они даже поженились между собой. А ещё через некоторое на свет появился Флайт – полудракон, полупони: творение магии бездны архидракона, плод энергетик Мидира и Денделайн. Казалось, Мидир обрёл то, чего ему так не хватало. Хранитель Эквуса с одной стороны и любящий отец с другой.
Но всё поменялось в 751 году с пробуждением Грогара, а вскоре и со вторым пробуждением Шестикрылого Змея. Мидир понимал, что медлить с этим нельзя. Он объединился с Визардом, помогая ему отслеживать первородного бога и главенствующего флюора. Змей, подпитываясь жестокостью от Мировой Диверспонийской Войны, стал в первый раз главенствующим флюором. Мидиру предстояло остановить сошедшего с ума демона и не дать Грогару осквернить магический фон. Семья Мидира была надёжно укрыта в Кантерлоте, так как подземные залы были бы для них небезопасны. Тем более Осоре по-прежнему представлял серьёзную угрозу и не собирался так просто покидать этот мир.
Объединившие усилия Визард и Мидир начали давить как Грогара, так и сильно возвысившегося Змея, попутно пытаясь задержать оккультиста. Когда казалось, что всё пройдёт хорошо, Мидира поразила следующая новость: Флайт исчез из Кантерлота. Его нигде не могли найти. А вторая новость, которая его добила: гибель Денделайн. Та вышла за тем, чтобы отследить сына по энергетическому следу, что было очень редкой врождённой способностью. Во время поисков Денделайн и сотня других пони случайно попали под сильнейший выплеск враждебной магии и медленно погибли, разлагаясь изнутри. Ирония была в том, что Мидир сам заставил Змея и Грогара отступить как раз возле границ с Кантерлотом, где во время битвы мог произойти такой выплеск.
Никогда за свою свою жизнь Мидир не был настолько отчаявшимся. Он прибыл к месту выплеска магии, где среди кучи сожжённых трупов он нашёл уже обугленную Денделайн. Тогда архидракон впервые за свою жизнь тихо зарыдал. Мидир отследил уже ушедшую душу Денделайн в шеоле и навесил на неё свою метку. Если с душой что-то бы случилось, в том числе если бы она и прошла через цикл перерождений, то Мидир сможет узнать об этом. Мидир не мог воскресить её или взять из шеола, так как этим он бы обрёк на себя внимание Космоса, чего бы ему очень не хотелось.
Впавший в депрессию и мрак архидракон закрылся в своих подземных каменных залах. Целый месяц он пребывал в полном омрачённом состоянии, не думая ни о чём. И только с поддержкой своей матери и друзей он смог более-менее прийти в себя. Горя обидой и жаждой мести за свою потерянную семью, Мидир вышел из каменных залов. Он быстро выследил Шестикрылого Змея, устраивавшего бардак в джунглях Эквестрии, где и навязал ему бой. Победив демона, Мидир не собирался его так просто отпускать. Он хотел причинить демону самую страшную из всех возможных болей: дракон натурально вырвал душу из тела Змея, пытаясь подчинить её себе, обрекая тьмой. Тем не менее, он недооценил вёрткость души Змея: когда процесс был практически завершён, Мидир позволил себе расслабиться, ввиду чего душа выскользнула из хватки архидракона, отправляясь в шеол. Никогда архидракон ещё не чувствовал себя настолько униженным и отчаянным.
Грогара Мидир помог словить и окончательно усыпить, находясь в полнейшей апатии и мраке. Архидракон снова остался один: Флайт пропал с Эквестрии и вообще с Диверспони в принципе, его не было видно ни на одном материке; душа Денделайн в шеоле, а Мидир не смог сдержать своего обещания. Очень долгое время Мидир провёл в подземных залах, пребывая в спячке и словно ожидая чего-то. Даже Селестия, мать Мидира, не смогла полноценно вдохнуть в него "новую жизнь". Архидракон окончательно закрылся в себе, лишь изредка выходя на волю. Именно этим объясняется последующая безнаказанность некоторых особо опасных антагонистов: Мидир, потерявший смысл жизни, просто не видел в жизни ничего.
Конечно, когда Эквусу угрожала опасность, то Мидир был всегда в первых рядах. Особенно когда в 800-900-х годах Завеса была настолько истончена, что впустила в мир десяток враждебных флюоров. Мидир боролся с ними и помог восстановить Завесу. Он сдерживал натиск Дискорда и Кошмарионетки. Также помог образумиться Йенеру, когда тот обезумел и попытался устроить сразу на всех трёх материках поднятие мертвецов. Раз в несколько лет архидракон выходил "на охоту", очищая Эквус от особо тёмных личностей, вроде чёрных магов или опасных преступников, грозящих распространить свою сеть по всему материку. Необычным шагом стало воскрешение Метаморфоза в 990-х годах. Пока что в виде бесформенной органической полужидкости, но всё же это было лучше, чем ничего. Мидир сам не мог понять, что его толкнуло на тот поступок, но, по его словам, он будто почувствовал, что так нужно сделать для дальнейшего блага — так говорило предчувствие архидракона.
Полноценно Мидир смог прийти в себя только в 1012 году. Тогда он получил сигнал о том, что душа Денделайн пропала из шеола. А значит, что она отправилась в цикл, и что сейчас она где-то вновь находится на Диверспони. Мидир твёрдо пообещал себе, что найдёт её. А пока он решил заняться тем, что он когда-то планировал сделать. Первым делом он посетил Кризалис, свою давнюю подругу, плечом к плечу бившуюся с ним возле Весалиополиса и поддерживающую дракона во время его горя. Та с радостью приняла Мидира, но сам Мидир пришёл не за этим. Во-первых, он предупредил Кризалис о последствиях после окаменения: полубезумие королевы, по его словам, было видно даже слепому. Во-вторых дракон сообщил, что может в ближайшие года рыскать по всему Эквусу и по всем Ульям в поиске своей цели, и что в случае чего он будет запрашивать помощь Кризалис. Та дала своё согласие, но не могла понять, о каком именно полубезумии говорил Пожиратель.
Помимо этого Мидир также сражался против Высшей Формы Тирека. Именно он заставил отступить кентавра из Эквуса на другой материк, где вскоре Тирека настигли. Знал архидракон и о надвигающейся угрозе в лице Багана ещё с далёкого 811 года. Он помнил о первородном духа и заранее готовился к решающей битве, если что-то пойдёт не так. Он выступил против Багана в 1018 году вместе со многими другими личностями. Благодаря своей магии архидракон внёс значительный вклад в восстановление Барьера на Диверспони. Под конец он лично принял бой с Баганом, нанося последние завершающие удары по духу. Мидир, кстати, был единственным, кто разделял не полную радость от победы над Баганом и горечь над потерей Сина. Скорее всего, он знал, что они рано или поздно, но возродятся.
В 1020 году произошла встреча, навсегда изменившая дальнейшую жизнь Мидира. Архидракон познакомился с Ангирусом ещё во времена похода против Багана и подружился с флегматичным кайдзю. Во время одной из бесед к Ангирусу подлетела его восьмилетняя дочь Чемомайл. Мидир, приглядевшись, уловил в Чемомайл что-то знакомое и отдалённое. Он будто бы уже видел где-то эти яркие фиолетовые глаза, эту походку и эти манеры. Чемомайл тоже заинтересовалась драконом, почувствовав в нём будто бы родственную душу.
В дальнейшем их отношения становились всё крепче и дружнее. Мидир помогал Чемомайл в форме кайдзю и тренировал её, как равную себе. Именно поддержка архидракона дала Чемомайл первую уверенность в себе. Одновременно с нашествием Кинг Гидоры на Диверспони проснулся тот, о ком все забыли спустя тысячелетия, но который громко заявил о себе на всю планету: Король Шторм. Он не был союзником Гидоры, но и не спускался с ним до враждебных отношений. Его цели заинтересовали Мидира, который почуял в Шторме что-то неладное.
Архидракон оказался прав, когда узнал о планах Шторма: окончательно и полноценно поднять своё государство со дна морского, игнорируя тот факт, что на всей остальной Диверспони прогремит апокалипсис. Пока Чемомайл и остальная семья Лунаров боролась с Кинг Гидорой, на другой стороне Диверспони боролись Мидир и Бривр против Короля Шторма. Глава Ифритов согласился помочь своему старому другу отстоять целостность мира. Началась череда столкновений и сражений с неопределённым и неясным исходом. Сам по себе Мидир был более могущественнен, однако Шторм имел при себе древнейшие знания о всех видах магии мира, армию прислужников и территориальный фактор: Мидир боролся на его территории и на его сфере влияния. Бривр же сдерживал последствия от попыток Шторма поднять государство и иногда отсылал Мидиру помощь в виде легиона ифритов. Также он оповещал Мидира о состоянии скверны и смерти вспышек на Диверспони.
Это продолжалось на протяжении нескольких лет. Но всё же Мидиру удалось потеснить Шторма. Когда архидракон зажал сатира в хрустальной постройке и отрезал всякую надежду на отступление, среди прислужников Шторма он впервые обнаружил того, кого не ожидал больше никогда увидеть: своего сына Флайта. Тот выложил так, как всё было: Флайт хотел помочь Мидиру с поисками "очень злых злодеев" и вылетел из Кантерлота на помощь своему отцу. Тем не менее, полудракон сбился с пути, заблудился и в итоге попал на драконьи острова. Там его привели в порядок, даже несмотря на прямое родство с "врагом Брефа". Затем, отправившись в странствия, Флайт случайно забрёл в подводную гробницу Шторма и освободил её. Точнее, освободил прислужников Короля. Они ещё с детства промыли мозги полудракону о величии Шторма, о его затонувшем государстве, о предательстве со стороны Селестии и первородных духов, и что, раз Флайта свела со Штормом общая судьба, то тот не должен сопротивляться.
Он стал прислужником Шторма и на протяжении веков тайно искал артефакты, которые помогли Шторму вернуться в этот мир обратно. Мидиру очень не хотелось вступать в бой со своим наследником, но тот был неумолим. Этим воспользовался Шторм, напав на Мидира со спины. Архидракон был ранен, окружён двумя врагами. Он переключил своё внимание на Шторма, наставив на него поток тёмных душ. Тем не менее, все эти души впились во Флайта, закрывшего собой Шторма. Вид умирающего от воздействия собственной чёрной магии сына взъярил Мидира. Он с гневом кинулся на Шторма, буквально разрывая его на части.
Когда он был готов к обращению души, его привлёк звук со спины. Флайт всё ещё был жив, но медленно умирал от магии архидракона, хотя души оказали благоприятный эффект на гибрида и позволили ему трезво мыслить. Полудракон ужаснулся со своих действий, умоляя отца простить его и не держать на него зла. Мидир, грустно улыбнувшись, подошёл к своему отпрыску, и в последний раз обнял его, заявив, что не в обиде на него, но прощает от лица всей Диверспони. Флайт обнял своего отца... и через несколько минут медленно испустил дух. Мидир тогда по-прежнему не до конца научился выкачивать со своих жертв последствия душ, а на своём умирающем сыне он не хотел экспериментировать, решив дать ему долгожданный покой, заверив о том, что его следующая жизнь будет более благоприятной.
Пожиратель Тьмы вернулся на родину. Как раз вовремя, ибо, едва Чемомайл смогла утихомирить Кинг Гидору, как следом нависла новая угроза: Даркхорс, поддавшись тьме, совершил переворот и начал быстро распространять своё влияние на всю Эквестрию и Кристальную Империю. Даркхорс был очень опасным врагом: он был мощнее архидракона и являлся для него самым сильным врагом. На протяжении нескольких лет Мидир вместе с Чемомайл, Дэйбрейкер и с другими боролся против диктатуры Даркхорса, основав Сопротивление.
Тут до Мидира дошла новость, что Чемомайл оказалась похищена Даркхорсом. Архидракон не был намерен терпеть мучения и смерть близкого себе существа уже в третий раз. Но, тем не менее, он послушал Дэйбрейкер, предполагая ловушку. А посему на "беседу о выкупе Чемомайл" пришли не только Мидир, но и Дэйбрейкер, Бривр и другие союзники дракона. Засада действительно планировалась, а все лидеры сопротивления оказались зажаты. Тем не менее, вместе они смогли прорваться через ловушку Даркхорса, но, попытавшись настигнуть его, сами едва не погибли: Даркхорс вместе со своим стандом The Night был невероятно силён, пускай и являлся искусственным богом.
Тогда дракон сменил тактику. Он решил рассорить Даркхорса и Тантабаса, пытаясь пробудить в своём друге Даркхорсе светлые воспоминания: совместный бой против Багана, их общие беседы и попытки воспитать из юного Даркхорса светлую личность, встреча с Мунбим, борьба против Гидоры и Шторма. План был успешен: между Даркхорса и Тантабасом началась крупная ссора, в ходе которой оба обвинили друг друга в предательстве и использовании друг друга. Произошло разделение и полноценная битва Даркхорса и Тантабаса, в ходе которой Даркхорс одержал победу и поглотил Тантабаса.
Он решил исправить все последствия своей Диктатуры. Даркхорс пожертвовал собой, своей энергией, разрушив режим Вечной Ночи. Но Мидир не был намерен так просто отпускать Даркхорса: пользуясь тем, что энергетика Даркхорса принадлежала к божествам, Мидир истратил солидную часть своих душ на то, чтобы возродить тёмного аликорна со стандом обратно. На вопрос "зачем он это сделал", Мидир ответил, что избавил Даркхорса от кое-чего более страшного и мерзкого, чем тьма.
Вскоре Мидир женился на Чемомайл. Он пытался заглушить горечь от потери своей прошлой семьи, вспоминая последние отголоски души Денделайн "Я с тобой. Живи. Полноценно". Через некоторое время на свет появился сын Мидира и Чемомайл — Думат. Первое время архидракон испытывал неприятное и едкое чувство предательства, но с поддержкой новой семьи сумел взять себя в лапы. Он уже давно смирился со своей потерей, он попытался принять свою новую жизнь. И уже повторения предыдущей он точно не допустит.
И вот, на Диверспони настали 1040-1050-ые года. Время Мировой Жатвы, в других источниках она также фигурирует как "Тёмный поход Розы" или "Мор Уртемиэля". Естественно, Мидир принял в этом участие, обороняя Эквус от нападок сразу обеих сторон. Его фатально поразило то, что Роза подмяла под себя всю Грифонию, а войска Уртемиэля маршем прошлись по всей Зебрике. Мидир поклялся, что какой бы ситуация не была, он никогда не отдаст на растерзание ни свою свою новую семью, ни Эквус. Он был очень опасным врагом для объявившихся младших божеств, и стал третьим в списке приоритетных целей после Вальфалка и Кэрона.
Пожиратель на протяжении десятка лет помогал жителям, обороняя Эквус от легионов нежити и осквернённых. Когда произошла битва Света, Скверны и Смерти, Мидир, не сдерживаясь, кидается вперёд, на помощь Дэйбрейкер, когда троица подошла критически близко к границам материка и к подземным каменным залам Мидира. С невероятной силой дракон прогрыз себе путь до Уртемиэля и Розы, давая Дэйбрейкер передышку. Впавшего в боевой транс архидракона долгое время не могли пробить даже тёмный разрыв Розы и вспышка скверны Уртемиэля. К несчастью, боги тоже могут уставать. Эта атака серьёзно истощила Мидира, из-за чего он потерял всю бдительность, чем и воспользовались представители Скверны и Смерти, ударив по Мидиру одновременно своей магией. Архидракон, корчась в муках, падает камнем вниз.
Он пытался держаться в сознании, но силы постепенно покидали его. Он несколько раз терял сознание, снова приходил в себя и пытался взлететь, но это не приносило нужного результата. Во время очередной попытки встать Мидир посмотрел вверх. Дэйбрейкер начала с трудом теснить Розу и Архидемона-Уртемиэля, бывшая Селестия наполнилась первородной магией Хармони, но оставалась уязвимой для атак врагов. Архидракон знал, что хотела сделать его мать, и зная, что сам долго не проживёт, решил сделать свой финальный шаг – отдать весь свой запас тёмных душ под контроль Дэйбрейкер, дабы они, скомбинировавшись с первородной магией света Хармони, очистили Архидемона от Скверны, а Розу вернули в привычное состояние единорога.
Вспоминая всю свою жизнь перед этим мгновением, он в последний момент успевает произнести фразу "Ты даровала мне жизнь, мать, рискуя своей... а сейчас я отдаю тебе свою во имя блага. Помни... тьма не есть зло, ровно как и свет – добро", после чего испускает из своих крыльев всю свою магию и все свои души к Дэйбрейкер, замертво падая...
К счастью, Мидир не совсем умер. Первородная вспышка вдохнула в него жизнь, едва Мидира начало медленно расщеплять, ввиду его божественной природы. Но большее было нельзя сделать: архидракон пребывал в коме, никак не реагируя на внешнее окружение. Битва серьёзно истощила пожирателя тьмы и ему критически требовался отдых. Это понимали все в округе. По приблизительным прогнозам Мидир может проснуться через несколько лет, но точно сказать когда именно – нельзя...
Личность[]
Изначально у Мидира не было практически никакой своей личности — только собственная воля и разум для анализа и просчёта дальнейших действий. Селестия создавала архидракона с целью заполучения оружия против Империи Метаморфоза. Но во время войны постепенно стал формироваться свой, уникальный характер пожирателя тьмы. Архидракон был тих, скрытен, спокоен и флегматичен. Умён, внимателен, осторожен, но в пылу боя мог увлечься. Практически ничто не могло вывести его из состояния равновесия и покоя. Он прекрасно осознавал, что является всего лишь оружием, но никоим образом не сопротивлялся этому, полагая, что пока война не окончится, так тому и быть.
Личность Мидира начала меняться после войны, а особенно с появлением Денделайн в его жизни. Архидракон долго не мог понять себя, и решил открыться одной пегаске. Пегаске, которая смогла разглядеть в нём нечто большее, чем просто "полуживое ходячее оружие массового поражения". Раскрылась его нежная, добрая и семейная натура. Даже несмотря на различия и иногда возникающие конфликты между супругами, они всегда были вместе и друг за друга горой. А появление Флайта вообще сделало Мидира, казалось, самым счастливым драконом. У него было всё. Он по-прежнему оставался спокойным флегматиком, но при родных мог выплеснуть то, чего не показывал остальным.
Последующая гибель родных Мидира кардинально отразилась на характере последнего. Только начавший расцветать дракон с такой же скоростью начал вянуть и замыкаться в себе. Архидракон закрылся в себе, стал молчаливым, мрачным, с незнакомцами краток и не привык задерживаться подолгу в незнакомой ему компании. Потом постепенно Мидир смирился со своей утратой, понимая, что следует отпустить прошлое и жить дальше. Молчаливость и недоверие к незнакомцам никуда не делось, но сам архидракон стал гораздо спокойнее.
Затем встреча с Чемомайл. Она, казалось, вернула ему то, что было давно утеряно: она вновь вдохнула в Мидира жизнь, уже третий раз, не считая Селестии и Денделайн. Мидир, смирившийся со своим прошлым и начавший новую жизнь, вновь был счастлив и спокоен в душе. В целом, можно отметить постоянные, общие черты архидракона: он лёгок, равнодушен, даже несколько равнодушен ко всему, что его окружает; весьма осторожен и аккуратен, с незнакомцами старается не говорить, особенно с теми, кто слабее его, опасаясь что его не примут; вместе с этим, если проявить немного интереса к дракону, то, как ни странно, с ним можно крепко сдружиться, хотя сам Мидир по этой причине и предпочитает избегать незнакомые для себя компании.
Он опасается привязываться, так как считает, что это может сделать его и его потенциальных друзей уязвимыми. Мидир – один из самых умных драконов в принципе. У него присутствуют анализаторские способности, он в лёгкую может поставить себя на чужое место. Эмпативен, но пользуется этим с аккуратностью. С близкими, родными и друзьями он открывается, может искренне шутить, злиться и вообще проявлять свои эмоции, зная, что его поймут. Мидир, как говорилось, весьма спокойная и равнодушая личность, но разозлиться он способен, и в этом состоянии он мало как отвечает за себя. Несмотря на своё предназначение "пожирателя тьмы", Мидир не считает тьму злом, говоря, что это всего лишь одна из сторон мира, а настоящее потенциальное зло – чернота, тёмная сторона внутри живых существ. Она находится в каждом пони, грифоне, яке, флюоре, полубоге и даже боге. И в, зависимости от того, как этой чернотой воспользуется сущность, и зависит её дальнейшая судьба.
Отношения с другими[]
Метаморфоз[]
Сперва Мидир с ненавистью и злобой относился к зачинщику войны на Эквусе. При любом удобном случае Мидир стремился достать Метаморфоза и навязать ему последний бой. Но уже во время войны он, начиная ознакомление с биографией Короля через учебники и книги, стал задаваться вопросом, а так ли всё просто с божеством чейнджлингов на самом деле? После войны он стремился узнать всё про своего противника, даже воспользовавшись для этого королевской библиотекой. В итоге Мидир пришёл к выводу, что сам Метаморфоз может быть невиновен во всём этом, по крайней мере, в полном смысле. Он решил дать королю чейнджлингов шанс, воскресив своего врага. Ныне у них, внезапно, дружественные и хорошие отношения, но Метаморфоз никогда не упускает возможность подколоть архидракона.
Денделайн и Флайт[]
Первая семья Мидира. Та, которая во второй раз вдохнула в равнодушного архидракона жизнь. Он искренне любил Денделайн и своего сына, Флайта. С ними Мидир чувствовал себя самим собой. Пропажа Флайта и гибель Денделайн стали для пожирателя тьмы настоящим ударом. Он долго не мог смириться с тем, что это произошло, не мог долгое время принять и отпустить. Окончательно успокоиться и примириться он смог только после смерти Флайта. Мидир поклялся, что никогда не забудет свою первую любовь и сына, но понимал, что то время уже не вернуть и что лучшим исходом будет просто жить дальше.
Чемомайл и Думат[]
Вторая семья для пожирателя тьмы. Мидир, понимая, что начинает снова испытывать к Чемомайл те самые забытые чувства, в этом плане даже сперва несколько оградился от пегаски, боясь, что близость с ней навредит как кайдзю, так и самому архидракону. И, тем не менее, это всё же произошло, и оба искренне полюбили друг друга. Рождение Думата после смерти Флайта ознаменовалось новой, второй семейной жизнью. Архидракон вернул утраченное судьбой, он снова стал по-настоящему счастливым.
Кинг Гидора[]
Мидир всегда искренне недолюбливал Гидору. Он считал полубога "с рождения погрязшего в собственной черноте" и весьма скептически относился к идее Чемомайл о перевоспитании трёхголового пожирателя миров. Когда Гидора начал Жатву мира, Мидир не смог оказать ему полный и целостный отпор, так как был занят сдерживанием Короля Шторма, но, если между ними и происходили битвы, то, как правило, они были долгими, кровавыми и безрезультатными для Гидоры. А вот женитьба на Чемомайл поставила Мидира в штыки. Он никогда не доверял Кингу, и неоднократно заявлял драконице, что ничего хорошего из этого не выйдет. Тем не менее, постепенно, день за неделей, неделя за месяцем, месяц за годом, он начал принимать Гидору, но по-прежнему относится к нему с настороженностью.
Бривр[]
Весьма странно, как смогли подружиться между собой архидракон тьмы и глава ифритов, на плечах которого было много тёмных дел, но это всё-таки произошло. Несмотря на крупные различия в характере, учитывая равнодушие Мидира и вспыльчивость Бривра, они остаются хорошими друзьями. Вместе они выступали против таких представителей тёмных сил, как Тирек, Змей, Баган, Шторм и Даркхорс. Архидракон признаётся, что, если бы не помощь и поддержка главы ифритов, Мидир мог бы и проиграть в противостоянии с тем же Штормом.
Даркхорс[]
Особые, очень интересные отношения у Мидира сложились с другим представителем "светотьмы" – Даркхорсом. Он заприметил юного дарованного аликорна ещё с его глубокого жеребятничества и с разрешением Кримсон даже начал совместо заботиться о тёмном осколке магии Луны. Он считает Даркхорса идеальным примером того, почему тьма не есть зло. Даже во время Вечной Ночи Мидир старался именно образумить Даркхорса, а не попытаться расправиться с ним, как это происходило со Штормом или Сомброй. И одна из причин, по которой Мидир оставил и пощадил Даркхорса, является как раз таки вера в аликорна, в своего друга, что тот сам справиться со своими внутренними позывами.
Сомбра[]
Достаточно необычный враг для Мидира. Он знал легенды про восхождение и детство Сомбры, но всегда считал, что здесь чего-то не хватает. Мидир несколько раз сталкивался с призрачным духом умбры, сдерживая его от повторного воскрешения, одновременно пытаясь выведать хоть немного информации. Он смирился с окончательной смертью умбры от Каденс и Ксениллы, но его удивило повторное, окончательное воскрешение Сомбры и что в Короле не было ни грама черни, которая у него была во время правления Империей. Их отношения несколько настороженные, но для друг друга они являются хорошими приятелями.
Кинг Шторм[]
Заклятый, кровный враг для архидракона. Пожалуй, один из немногих врагов, к которым Мидир испытывал злобу и вражду. Он понимал цели Шторма, но считал, что тот в погоне за своим государством сильно увязывается в прошлое, руша настоящее и будущее мира. Их противостояние было долгим, очень долгим. Шторм был одним из самых достойных и сильных соперников для Мидира, а тот факт, что Королю прислуживал сын Мидира, Флайт, только ещё больше разозлил пожирателя тьмы.
Кризалис[]
Близкая подруга матери, Кризалис, также частично приложившая своё копыто к созданию Мидира. К ней архидракон всегда относился с теплотой и пониманием, рассказывая ей о всех своих личностных проблемах. Но его беспокоили перемены в Кризалис, о чём он неоднократно ей заявлял. Архидракон увидел в ней прорастающую черноту, которую Кризалис не хотела никоим образом сдерживать. Он предупредил подругу, что если ситуация достигнет критической отметки, то ему придётся вмешаться. Но ныне их отношения наладились, Мидир иногда может помочь Кризалис дельным советом, как и она оказать поддержку архидракону.
Ангирус[]
Хороший приятель и друг для Мидира. Их знакомство состоялось, когда они вместе противостояли Багану в его мире. Несмотря на то, что тогда они обменялись лишь краткими фразами, они стали заметно чаще встречаться и общаться друг с другом, Ангирус даже иногда помогал Мидиру в его противостояниях со Штормом и Даркхорсом. Тем более сам Ангирус является отцом Чемомайл и имеет хорошие отношения с архидраконом.
Боевые характеристики[]
Прежде всего, следует отметить один фактор, который ставит Мидира сразу на порядок выше, по сравнению с практически всеми остальными жителями Диверспони – он является полноценным искусственным богом. Это означает его фактическое бессмертие, так как даже после полноценной смерти физической оболочки, он распылится на энергетику, а соберётся через несколько миллионов, если не десятков тысяч лет. Божественная энергия автоматически означает полную божественную мощь, магию и силы, да и сам по себе Мидир является архидраконом, высшей ступенью драконьей эволюции. Он гораздо сильнее, крупнее, мощнее и умнее любого из обычных драконов.
Мидир как архидракон колоссально силён в физическом плане. Одним ударом лапы он способен пошатнуть, а то и повалить даже таких титанов, как Тирек или Метаморфоз в кайдзю форме. Его физическая сила позволяет ему рвать и кромсать таких же богов, как и он сам, что он продемонстрировал в схватке с Уртемиэлем и Розой. Не обделён Мидир и феноменальной живучестью: даже концентрированная, чистейшая энергия Смерти и Скверны не смогла полностью и окончательно разорвать архидракона. На теле архидракона располагаются особые кристаллы тьмы, которые могут впитать весь приходящий на Мидира урон, заставляя его регенерировать повреждения. Также Мидир хороший тактик, умело комбинирующий свои способности в бою. Не зря он является и архидраконом, поскольку обладает абсолютной невосприимчивостью к телепатии.
Пожиратель тьмы – опытный пользователь Магии Тьмы и Бездны. Проклятья, метки, порчи, энергетические воронки, манипуляция энергией и душами – всё это входит в арсенал архидракона. Дракон не зря считается пожирателем тьмы, так как способен буквально выедать энергию, тьму и черноту из любого живого существа, восстанавливаясь. Если Мидир находится при смерти или если он крайне разозлён, он может впасть в особый транс, именуемый "Вечной Агонией", что многократно усиливает и без того его колоссальные возможности. Но помимо физических характеристик и использования магии Мидир обладает целым набором опасных способностей.
В первую очередь рекомендуется указать на драконье пламя Мидира. Оно по праву считается сильнейшим пламенем дракона на всей Диверспони, в общей пробивной и огненной силе превосходя даже осквернённое пламя Уртемиэля. Мидир может блестяще управлять собственным пламенем, вплоть до того, что выдыхать на противников подобие магмы, а то и вовсе выделяя особое плазменно-огненное дыхание, сжигающее всё живое и неживое на своём пути.
Главной визитной карточкой Мидира являются его тёмные души. Они находятся под крыльями архидракона или парят вокруг него, будучи в обычном режиме невидимы для окружающих. Души обладают огромной магической силой, их возможности огромны: начиная от простого накладывания эффектов, которые могут проявиться в любой момент и заканчивая теоретическим воскрешением особо могущественной сущности. Обычно их количество ограничено, поэтому Мидир старается использовать их только в самом крайнем случае. Он может пополнять их количество, обращая душу любого существа себе во тьму, но это будет стоить ему времени и сил.
Самое мощное оружие в арсенале дракона — Лазер Тьмы. Огромный, белый светящийся лазер с поистине страшной силой. Помимо разрывной мощности самого лазера, у него есть особенность: то место, где им провёл Мидир, через несколько секунд взорвётся, выплёскивая огромное количество тьмы и бездны. Это может буквально расщепить противника на части. Если же он выживет, то он всё равно получит сильное воздействие, как при использовании тёмных душ Мидира. Мидир не всегда может использовать Лазер, так как для этого требуется зарядка и концентрация, а после его использования может даже вырубиться от истощения на несколько минут. Тем не менее, мощность лазера настолько велика, что потенциально он мог бы разорвать и расщепить любого бога, кроме всевышних демиургов.
Как итог: невероятно сильный, живучий архидракон и бог, с уникальными возможностями и способностями. Он является крайне опасным и серьёзным противником для любого полубога и даже бога.
Интересные факты[]
- Предполагается, что одной из причин, по которой Баган не смог полноценно расщепиться, а стал фратом, является воздействие Тёмных Душ Мидира.
- Иронично, что во время боя Мидир случайно попал одной из душ по Годзилле, но та оказала на духа, напротив, положительный эффект, хотя также удержала от полного расщепления.
- Мидир – превосходный полководец. Во время войны он в одиночку командовал небольшой армией, в которой служили даже перешедшие на его сторону драконы. Его войско не было разбито ни в одном бою, а после войны солдат армии увековечили на особом столбе в Кантерлоте.
- Из-за невероятно мощных и непредсказуемых способностей Мидира можно сравнить с атомной бомбой: он принимает непосредственное участие только в крайних случаях, когда на разрешение ситуации бросаются любые средства. Что, однако, не мешало ему раз в несколько десятилетий устраивать рейды на сравнительно небольшие угрозы государству.
- Искренне любит детей. Любых, вне зависимости от расы и кровного родства. Он неоднократно жертвовал своей жизнью для защиты подрастающего поколения.